 |
Некуда.
«Некуда» – роман Николая Лескова, опубликованный в 1864 году в «Библиотеке для чтения» (№ 1 – 5; 7; 8; 10 – 12) под псевдонимом М. Стебницкий. При первой публикации роман предварял эпиграф, который был снят писателем во втором издании: «На тихеньких Бог нанесет, а резвенький сам набежит. Пословица». При жизни автора переиздавался в 1865, 1867, 1879, 1887, 1889 годах.
Книга первая. В провинции.
Главы: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20 - 21 - 22 - 23 - 24 - 25 - 26 - 27 - 28 - 29 - 30 - 31
Книга вторая. В Москве.
Главы: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20 - 21 - 22 - 23 - 24 - 25 - 26 - 27 - 28 - 29 - 30
Книга третья. На Невских берегах.
Главы: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20 - 21 - 22 - 23 - 24 - 25
Сюжет
Роман о социалисте Вильгельме (Василии) Райнере (прообраз – английский революционер польского происхождения Артур Иванович (Иоганнович) Бенни), который долго жил за границей и русской жизни не знает, нигилистке Лизе Бахаревой (прообраз – Мария Николаевна Коптева, жена Бенни), оставившей отчий дом, и еще нескольких персонажах, изображённых Лесковым с симпатией. Тем не менее, властолюбивые, безнравственные идеологи и «вожди» революционного движения (Арапов (П.Аргиропуло), Белоярцев (писатель В. А. Слепцов), Завулонов, Красин, Пархоменко (прообраз Андрей Иванович Ничипоренко)) – описаны с нескрываемым отвращением. Себя автор изобразил под именем доктора Розанова.
Н. С. Лесков. О романе «Некуда»
Роман «Некуда» есть вторая моя беллетристическая работа (прежде его
написан один «Овцебык»). Роман этот писан весь наскоро и печатался прямо с
клочков, нередко писанных карандашом, в типографии. Успех его был очень
большой. Первое издание разошлось в три месяца, и последние экземпляры его
продавались по 8 и даже по 10 р. «Некуда» - вина моей скромной известности
и бездны самых тяжких для меня оскорблений. Противники мои писали и до сих
пор готовы повторять, что роман этот сочинен по заказу III Отделения (все
это видно из моих парижских писем). На самом же деле цензура не душила ни
одной книги с таким остервенением, как «Некуда». После выхода первой части
Турунов назначил г. Веселаго поверять цензора Дероберти. Потом велел листы
корректуры приносить от Веселаго к себе и сам марал беспощадно целыми
главами. Наконец еще и этого показалось мало, и роман потребовали еще на
одну «сверхъестественную» цензуру. Я потерял голову и проклинал час, в
который задумал писать это злосчастное сочинение. Красные помогали
суровости правительственной цензуры с усердием неслыханным и бесстыдством
невероятным. У меня одного есть экземпляр, сплетенный из корректур, по
которому я хотел восстановить пропуски хотя в этом втором издании, но
издатель мой, поляк Маврикий Вольф, упросил меня не делать этого, ибо во
вставках были сцены, обидные для поляков и для красных, перед которыми он
чувствует вечный трепет. Теперь я уже охладел к этому, и третье издание
будет печататься прямо с этого, второго.
Роман этот носит в себе все знаки спешности и неумелости моей. Я его
признаю честнейшим делом моей жизни, но успех его отношу не к искусству
моему, а к верности понятия времени и людей «комической эпохи». Покойный
Аполлон Григорьев, впрочем, восхищался тремя лицами: 1) игуменьей Агнией,
2) стариком Бахаревым и 3) студентом Помадой. Шелгунов и Цебрикова
восхваляют доднесь Лизу, говоря, что я, «желая унизить этот тип, не унизил
его и один, написал «новую женщину» лучше друзей этого направления».
Поистине я никогда не хотел ее унижать, а писал только правду дня, и если
она вышла лучше, чем у других мастеров, то это потому, что я дал в ней
место великой силе преданий и традиций христианской или, по крайней мере,
доброй семьи.
Краткое содержание романа «Некуда»
Две молодые девушки, «тополь и берёзка», Лизавета Григорьевна Бахарева и Евгения Петровна Гловацкая возвращаются из Москвы после окончания института. По пути они заезжают в монастырь к тётке Бахаревой, игуменье Агнии, где Лиза демонстрирует новые взгляды на роль женщины в семье и жизни. Там же девушки знакомятся с простодушной молодой монахиней Феоктистой, потерявшей мужа и ребёнка и сбежавшей в монастырь от суровой свекрови. В селе Мерево девушек встречают предводитель Егор Николаевич Бахарев с «детски простодушными голубыми глазами», сдержанный Петр Лукич Гловацкий, мать Лизы Ольга Сергеевна и её сестры: Зинаида, вышедшая замуж за помещика Шатохина, но периодически сбегающая от мужа к родителям, и Соня, «барышня, каких много». Здесь же кандидат юридических наук Юстин Помада, «весьма симпатичной, но очень не презентабельной», которого очень любит уездный врач Дмитрий Петрович Розанов, несчастный в браке с «вздорной» женой.
Вскоре Гловацкий с дочерью уезжают в уездный город, где отец вновь выполняет обязанности смотрителя училища, а Женни с охотой берётся за нехитрое хозяйство. Частыми гостями их дома становятся два «благопристойнейших молодых человека» Николай Степанович Вязмитинов и Алексей Павлович Зарницын, доктор Розанов и ещё несколько человек, составляющих «кружок очень коротких и очень друг к другу не взыскательных людей — совершенно новое явление в уездной жизни». Зарницын призывает Гловацкую к высокому призванию гражданки, Вязмитинов по преимуществу молчит, а доктор делается жарким поклонником «скромных достоинств Женни». Гловацкая никогда не скучает и не тяготится тихим однообразием своей жизни. Лиза остаётся в Мереве, но однажды приезжает к Гловацкой и просит забрать её из семьи, где все «суетливо и мертво», а иначе она превратится в «демона» и «чудовище». Женни отказывается взять Лизу к себе, Вязмитинов снабжает её книгами, а Женни провожает и сама убеждается в правоте подруги. После разговора с сестрой, грозящей увезти Лизу к себе, если ей не дадут жить «сообразно её натуре», Бахарев силой отправляет старшую дочь к мужу, а Лизе отдаёт лучшую комнату. На прощальном вечере перед отъездом на зиму в губернский город Женни и Лиза обращают внимание на молодого иностранца Райнера. В крещенский вечер, после неприятного эпизода на бале, когда Лиза вступилась за честь Женни, она, чуть не замёрзнув по дороге, возвращается в Мерево, где решает жить одна. Старик Бахарев видит, что дочь не права, но жалеет её и верит словам Агнии о бахаревском нраве, идеях о беспокойстве, которые должны пройти. Лиза приезжает к Гловацкой крайне редко, лишь за книгами Вязмитинова. Она беспорядочно читает, и все близкие люди кажутся ей «памятниками прошедших привязанностей», живущих не в мире, а в «мирке». На одном из вечеров у Гловацких происходит примечательный спор, в котором Розанов в противовес Зарницыну утверждает, что «у каждого народа своя драматическая борьба», не различающаяся сословно. Брата Женни, Ипполита, сажают в тюрьму за студенческое дело, его судьбу решают заступничество и связи игуменьи Агнии. Зарницын скрытничает и, изображая из себя политического деятеля, подкладывает прокламации в карман ревизора училища грека Сафьяноса. Вязмитинов держится серьёзнее и имеет общие дела с Райнером. Вскоре Вязмитинов признается Женни в любви. А на страстной неделе явно симпатизирующая Розанову Лиза призывает его бросить ту жизнь, которую ведёт доктор, и уехать. Доктор даёт обещание и вскоре уезжает в Москву. Туда же отправляется семейство Бахаревых.
В Москве Розанов поселяется у своего университетского товарища следственного пристава Евграфа Федоровича Нечая и его жены Даши, знакомится с постоянными посетителями их квартиры — хозяйкой дома штабс-капитаншей Давыдовской и корректором Ардалионом Араповым, который вводит Розанова в московский кружок «своих» людей и в дом Казимира Рациборского, впоследствии оказавшегося польским заговорщиком, решившим использовать «новых людей» для своих целей. Арапов представляет доктору «чужого» человека — уже знакомого Розанову француза Райнера, а также Белоярцева, Завулонова и прочих «социалистов». Вечер заканчивается пьянством и похабными песнями, одинаково неприятными и Розанову и Райнеру. Оба входят в дом маркизы де Бараль и её соседок — «углекислых фей чистых прудов» — сестёр Ярославцевых. Мнимый Рациборский устраивает Розанова в больницу, где он сходится с работящим ординатором Лобачевским, уверенным, что «все страдания — от безделья», и начинает писать диссертацию. Арапов знакомит Розанова с бердическим евреем Нафртулой Соловейчиком, выдающим себя за озлобленного представителя нации. Бахаревы в Москве живут в семье брата Ольги Сергеевны, чей сын Сергей «либеральничает», и, чтобы «сходки» не закончились полицией, его мать специально разыгрывает арест сына, а в действительности отправляет его в имение. Кружок маркизы верит в арест, паникует и обвиняет «новых людей» — Розанова и Райнера — в шпионстве и предательстве. Между тем Соловейчик сочиняет донос на всех «либералов», но по случаю убивает двух нищих, крадёт их деньги и убегает. Розанова приглашает к себе генерал Стрепетов, говорит с ним как с «революционером», призывает понять, что все, чем они занимаются, — безумие, и косвенно предупреждает о возможном интересе полиции. Розанов приезжает к Арапову и, пока все спят, сжигает напечатанные листовки, уносит литографский камень и тем обрекает себя на презрение. Но действительно явившаяся полиция показывает, что Розанов, напротив, всех спас, и мнение о нем меняется для всех, кроме Лизы, которая считает его досадившей «посредственностью».
Маркиза де Бараль интересуется Лизой как «матерьялом» и вводит её в кружок, который вскоре разваливается. Одна Лиза «не ослабевает» ни на минуту, хотя и ей «некуда» идти и неизвестно что делать. Лобачевскому отказывают в устройстве школы для женщин, и он уезжает в Петербург. Розанов в очередной раз мечтает наладить семейную жизнь, но вернувшаяся Ольга Александровна сразу же подрывает его репутацию в кружке «углекислых фей» и переезжает жить к маркизе. Лиза слепнет, не может больше много читать и знакомится со «стриженой девицей» Бертольди, «работающей над Прудоном» «материалисткой». Розанов, которому «пусто» и нестерпимо скучно, заходит к Лизе, знакомится с «злосчастной Бертольдинькой», живущей за бахаревский счёт, и Лизиной институтской подругой Полинькой Калистратовой, чей муж растратил все состояние и оказался в остроге. Тогда как Бертольди считает её лицом, подлежащим развитию, для Калистратовой Бертольди только «смешная», Компания уезжает в Сокольники, куда вскоре наведается закончивший «московский революционный период» Белоярцев, а с ним и все те, кто уцелел от рассыпавшегося «кодла». Их общество утомляет Розанова, у которого зарождаются самые нежные чувства к Полиньке. Помада привозит от Женни подарки, Лиза искренне радуется встрече, и он остаётся в полном ей подобострастии.
Приехавший из Петербурга социалист Красин доказывает приоритет физиологии над нравственными обязательствами и проповедует критерий «разумности». Розанов стоит за «неразрешимый» брак и получает от Бертольди именование «постепеновца» и «идеалиста». Лиза обвиняет доктора в эгоизме и равнодушии к человеческому горю, Розанов указывает на её бесчеловечное отношение к приученному и погубленному Помаде и призывает при необъятной шири стремлений и любви к человечеству жалеть людей, которые её окружают. По его мнению, все Лизины знакомые — за исключением Райнера, «пустозвоны» — устраивают так, что порядочный человек стыдится названия русского либерала. После разрыва с Лизой Розанов общается только с Полинькой Калистратовой, но в его жизни вновь устанавливается «военное положение»: Ольга Александровна настаивает на разводе. Розанов начинает пить, но Полинька его выхаживает, и они уезжают в Петербург. После того как Ольга Сергеевна грозит Лизе «смирительным домом», она окончательно расходится со своим семейством, и, проклинаемая Бахаревым, уезжает с Бертольди в Петербург, где, читая «Учение о пище» Молешотта, плачет об отце. У старика, от которого «ушла» дочь, случается удар, и вскоре и он, и Ольга Сергеевна умирают. Обвенчавшаяся с Вязмитиновым Женни перебирается в Петербург.
Розанов продолжает жить с маленькой дочерью, служит полицейским врачом и не расстаётся со ставшей акушеркой Полинькой. Встретив няню Абрамовну, он узнает о местонахождении Лизы и находит её постаревшей и подурневшей. Лиза живёт гражданской семьёй с Бертольди, Белоярцевым и другими «людьми дела», полными презрения к обыкновенному труду, равнодушными к карьерам и семейному началу и рассуждающими о неестественности распределения труда и капитала, но по-прежнему не знающими, что делать. Здесь часто бывает Райнер, у которого своя коммуна, живущая за его счёт. Белоярцев создаёт себе более влиятельное «амплуа», живёт в доме «генералом» и, по мнению Лизы, нарушает «общественное равноправие». Лиза и Розанов с Полинькой приезжают к Вязмитиновым, но, когда появляется Райнер, который, по мнению Лизы, «лучше всех», кого она знала, Вязмитинов очень недоволен: ему, как считает неизменившаяся жена, мешают люди, которых он прежде любил и хвалил. Ещё через полгода Вязмитинов получает орден и вовсе отрекается от прежних друзей и идеалов, входя в кружок чиновной аристократии с либерально-консервативным направлением. У Калистратовой и Розанова рождается дочь. Лиза уходит из дома Согласия, где Белоярцев устанавливает диктаторские порядки. Райнер уезжает в Польшу сражаться за свободу холопов. Помада исчезает.
Лиза все чаще и чаще бывает у Женни, где они не обращают внимания на «буку» Николая Степановича. Райнер признается Лизе, что мечтает об уничтожении «профанации учения» и закрытии дома Согласия. Лиза обвиняет его в трусости. Между тем за Райнером устанавливают слежку, и Женни отдаёт ему подорожную мужа. Райнер зовёт Лизу, но, не дождавшись и прячась от Вязмитинова, убегает. Лиза страдает, что «всех разогнала» и «растеряла», а жильцы дома уничтожают все компрометирующие бумаги, но к ним заходит лишь лавочник с требованием денег.
В это время в Беловежской Пуще отряд восставших, возглавляемый паном Кулей (Райнером), набредает на дом, где умирают два тяжелораненых. Один из них оказывается Помадой, которому «надоело жить» и чья мать была полькой. Но тут на отряд нападают, и Райнера с умирающим Помадой на руках берут в плен. Когда Лиза узнает о возможном аресте Райнера, она просит у Розанова занять для неё денег у мужа Софьи барона Альтерзона. Но тот отказывается давать денег «на распутства» и объявляет, что, по завещанию матери, Лиза лишена наследства. Розанов узнает в нем Нафтулу Соловейчика. После ещё одной неудачной попытки устроиться на службу Лиза получает известие о скором расстреле Райнера и пропадает. Бертольди затаскивает в дом Согласия Ольгу Александровну Розанову. Через девять дней Лиза возвращается в жестокой горячке и признается, что ездила на казнь. Следуя мольбам Женни и Абрамовны, больная соглашается исповедаться и причаститься и просит Лобачевского в крайнем случае дать ей яд. Умирает Лиза со словами: «С ними у меня общего хоть ненависть и неумение мириться с обществом, а с вами ничего». На день именин Вязмитинова собирается пирушка, где Зарницын с крестом ратует за введение мирового положения о крестьянах, брат Женни Ипполит, служащий чиновником при губернаторе, ведёт разговор о старых знакомых, карьере и правах женщин. Женни заявляет, что в отличие от тех, кто «подурил» в молодости, «колобродить» ей было «некуда». Ольга Александровна сбегает из дома Согласия и поселяется в квартире Розанова, разделённой им на две отдельные половины.
Спустя месяц возвращается домой купеческий сын Лука Николаевич Маслянников. Ему рассказывают, что Ольга Александровна ушла в монастырь «белицей». А он обещает устроить школы и больницы, но утверждает, что новыми сочинениями его «не сшибёшь». И сердито говорит о людях, у которых только одни пустяки на уме. Они «мутоврят» народ, а сами дорогу не знают и без «нашего брата» не найдут.
Оглавление
Книга первая. В провинции.
Глава первая Тополь да березка
Глава вторая Кто едет в тарантасе
Глава третья Приют безмятежный
Глава четвертая Мать Агния
Глава пятая Старое с новым
Глава шестая Молодой пересадок
Глава седьмая В ночной тишине
Глава восьмая Родные липы
Глава девятая Университетский антик прошлого десятилетия
Глава десятая Летнее утро
Глава одиннадцатая Колыбельный уголок
Глава двенадцатая Прогрессивные люди уездного города
Глава тринадцатая Нежданный гость
Глава четырнадцатая Семейная картинка в мереве
Глава пятнадцатая Перепилили
Глава шестнадцатая Перчатка поднята
Глава семнадцатая Слово с весом
Глава восемнадцатая Слово воплощается
Глава девятнадцатая Крещенский вечер
Глава двадцатая За полночь
Глава двадцать первая Глава, некоторым образом топографически-историческая
Глава двадцать вторая Утро мудренее вечера
Глава двадцать третья Из большой тучи маленький гром
Глава двадцать четвертая В пустом доме
Глава двадцать пятая Два внутренние мира
Глава двадцать шестая Что на русской земле бывает
Глава двадцать седьмая Кадриль в две пары
Глава двадцать восьмая Глава без названия
Глава двадцать девятая На одном поле разные ягоды
Глава тридцатая Half-yearly review
Глава тридцать первая Великое переселение народов и вообще глава, резюмирующая первую книгу
Книга вторая. В Москве.
Глава первая Дальнее место
Глава вторая Первые дни и первые знакомства
Глава третья Чужой человек
Глава четвертая Свои люди
Глава пятая Патер Роден и аббат д‘Егриньи
Глава шестая Углекислые феи чистых прудов
Глава седьмая Красные, белые, пестрые и буланые
Глава восьмая Люди древнего письма
Глава девятая Два гриба в один борщ
Глава десятая Бахаревы в Москве
Глава одиннадцатая Разворошенный муравейник
Глава двенадцатая Que femme veut, dieu le veut
Глава тринадцатая Delirium tremens
Глава четырнадцатая Московские мизерабли
Глава пятнадцатая Генерал Стрепетов
Глава шестнадцатая Измена
Главы семнадцатая и восемнадцатая
Глава девятнадцатая Различные последствия тяжелого дня
Глава двадцатая Скоропостижная дама
Глава двадцать первая Девица Бертольди
Глава двадцать вторая. Независимая пора
Глава двадцать третья Старый друг
Глава двадцать четвертая Самая маленькая главка
Глава двадцать пятая Новые наслоения в обществе и кое-что новое в романе
Глава двадцать шестая Разрыв
Глава двадцать седьмая Осенняя liebesfieber
Глава двадцать восьмая Не знаешь, где найдешь, где потеряешь
Глава двадцать девятая Последняя сцена из пятого акта семейной драмы
Глава тридцатая. Ночь в москве, ночь над рекой Саванкой и ночь в «Италии»
Книга третья. На Невских берегах.
Глава первая Старые знакомые на новой почве
Глава вторая Domls
Глава третья Гражданская семья и генерал без чина
Глава четвертая Вопросы дня
Глава пятая Дуэнья
Глава шестая Тополь да березка
Глава седьмая Мирское и гражданское житье
Глава восьмая Первый блин
Глава девятая Девятый вал
Глава десятая Камрады
Глава одиннадцатая Совершенно независимая дама
Глава двенадцатая Анекдот
Глава тринадцатая Опыты и упражнения
Глава четырнадцатая Начало конца
Глава пятнадцатая Механики
Глава шестнадцатая Неожиданный оборот
Глава семнадцатая И сырые дрова загораются
Глава восемнадцатая Землетрясение
Глава девятнадцатая В Беловеже
Глава двадцатая Что предсказывали старый зубр, филин и собака
Глава двадцать первая Барон и баронесса
Глава двадцать вторая У редактора отсталого журнала
Глава двадцать третья Post scriptum
Глава двадцать четвертая Смерть
Глава двадцать пятая Новейшие моды и фасоны (Последняя глава вместо эпилога) |
Режиссер - Анна Неклюдва. Феоткиста - Ксения Третьякова. Школа Драмы германа Сидакова, выпуск март 2009 г. Фрагмент произведения (Глава шестая. Молодой пересадок). 
